Читать связанный материал «Забота о вдове»

Слава досталась купцу

В Царицыне, неподалеку от Солдатской слободы близ «Второго оврага» (район нынешнего музыкального театра), в девяностых годах XVII века нижегородские купцы братья Калмыковы приступили к строительству частных лабазов для соли, рыбных товаров, навесов для переработки и просушки рыбы, амбаров для зерна.

Для переработки рыбы требовались инструменты, прежде всего острые ножи, причем в немалом количестве. В Царицыне была открыта механическая мастерская, занимавшаяся заточкой этих ножей. Но в мастерской частенько не хватало умелых рабочих, особенно весной, когда они разъезжались по доходным рыболовецким ватагам. Коснулась эта проблема и предприятия Калмыковых, но братья решили ее просто. Во время очередного посещения Нижнего Новгорода они договорились с опытным местным кустарем Федькой Ефремовым о том, чтобы перевезти его вместе с семьей, хозяйством и инструментом на плотах в Царицын. Что и было сделано. Обустроились Ефремовы «своим двором» рядом с лабазами Калмыковых.

Через некоторое время сноровистый и практичный Федька сумел выкупить это подворье и организовать собственную мастерскую по изготовлению и заточке ножей для промысловиков. А после окончания рыболовецкого сезона Ефремов, дабы дело не простаивало, брал у Калмыковых в задаток металл и изготавливал для них ножницы, вилки и мелкие ножички. Попробуем представить, как это происходило.

В воскресенье рано утром Федор любовно поглаживает сработанные им вещи, потом укладывает их на плотный головной платок жены, завязывает узел и, нахлобучив шапку, идет к купцам. Вот и большой калмыковский дом — изба в четыре окна на улицу. Войдя во двор, Федор подходит к крыльцу.

— Принес, Федька? — спрашивает, зевая спросонья, купец.

— Принес, принес, здравствуйте...

Мастер раскладывает на столике изделия по фасонам и сортам. Калмыков вроде бы придирчиво осматривает каждую вещь, хотя на уме у него главное: сколько Федору зачесть за мастерство и сколько дать на руки. Начинается торг. Расхваливать или браковать что-либо не приходится, за два года купец достаточно изучил доставляемые Федором изделия. Спор идет только о цене. Кустарь доказывает, что цена мала, а купец стоит на своем: «Больше не дам».

В конце концов у Калмыкова терпение лопается:

— Не согласен, так забирай свой товар, возвращай деньги за металл. И квиты! Понял?..

Федор, вздохнув, соглашается — деваться ему некуда. Калмыков удовлетворенно складывает ножницы да ножички в корзину, одновременно подсчитывая, сколько надо заплатить мастеру. Прощаясь, говорит, чтобы тот шел к приказчику за очередным металлом в долг.…

В Москве на Рождественской ярмарке все привезенные одним из Калмыковых изделия Федора Ефремова получают высокую оценку устроителей. Особенно за ножички, «перо гусиное очиняющие». Отсюда пошло название, дошедшее до наших времен, — «перочинный».

Хвалили, восхищаясь отделкой, царицынские изделия и многочисленные покупатели, даже видавшие виды европейские купцы — эти сразу оценили миниатюрные ножички, надежная закалка лезвиец которых долго не позволяет им затупиться. И все похвалы были обращены к предпринимателю, как ныне говорят, Калмыкову…

Слава и прибыль доставалась купцам, а замечательный мастер, чье имя на этой и других ярмарках оставалось неизвестным, в это время, засучив рукава, обливаясь потом, стоял за слесарным верстаком или у кузнечного горна. Его дочка, напевая немудреную песню, крутила точило, а сынишка наводил на ножи глянец. Звенела в царицынской мастерской близ Волги каленая сталь, вспыхивала золотистыми искрами...

Георгий САМОЙЛОВ
(из наследия краеведа)