«Путешествие» по архивным и статистическим данным
Царицына второй половины XIX века поможет читателю
лучше представить его экономику
и предпринимательство, управление и демографию,
культуру и просвещение, а также быт, досуг,
общественную жизнь горожан. В редакционном обзоре
использованы факты и цифры сборника «Мир.
Россияне. ХХ век» (Волгоград, 1997), а также материалы
книги Владимира Мавродиева «Глаголы прошедшего
времени» ( ГУ «Издатель», 2006)

Царицын, век девятнадцатый

Население Царицына за период с 1861 по 1900 г. увеличилось почти в семнадцать раз. Если в дореформенный период, то есть до отмены крепостного права, ежегодный прирост царицынского населения составлял в среднем
50 человек в год, то с 1862 по 1913­й — уже две с половиной тысячи.

Быстрый рост населения города происходил благодаря притоку рабочей силы в промышленность и на транспорт. По переписи 1897 г. в Царицыне проживало местных уроженцев чуть более 20 тыс., а приехавших из других мест на постоянное жительство — почти 35 тыс., то есть практически две трети царицан составляли переселенцы. Забегая вперед, вспомним и о том, что в богатом 1913­м в России насчитывалось 29 городов со стотысячным населением, и Царицын уже не первый год входил в их число.

Эти и другие цифры и факты, конечно, не означали, что город развивался всесторонне и органично, в том числе в архитектурно-ландшафтном отношении. «Спутник по Волге» (1884) отмечал: «Хотя Царицын по числу жителей превосходит все уездные города Поволжья, тем не менее по своему наружному виду он мало походит на город: это скорее большое село, к которому пристроилось несколько деревень. С какой стороны вы на него ни смотрите — он представляется каким-то азиатским селением, громадным, но серым, бедным и, смотря по сезону, грязным или пыльным».

Самоуправление Царицына представляли городская дума, которая открылась осенью 1871 г., и городская управа, избранная в феврале 1872­го. По характеру обсуждаемых вопросов и принимаемых решений Царицынская дума была, как правило, буржуазно-купеческой. В центре ее внимания стояли в основном вопросы торгово-предпринимательской деятельности. Если в конце века девятнадцатого в думе преобладало дворянско-купеческое влияние, то в начале двадцатого на первый план вышли интересы крупной промышленной буржуазии.

Поначалу у многих гласных (депутатов) думы вопросы общественного значения особой инициативы не пробуждали, чаще превалировали интересы частного порядка. Хотя были и исключения. Но всё же, судя по архивным документам, на думских заседаниях гласные проявляли повышенную активность, лишь когда заходила речь, например, о сдаче земельных участков, о торгах, аренде лавок и других вопросах, сулящих личную выгоду и новые прибыли.

Отношение к культуре, просвещению и отдыху у гласных Царицынской думы было подчас довольно своеобразным. Так, в 1882 г. городская дума отклонила предложение об открытии седьмого класса при женской шестиклассной прогимназии. Мотивы отказа выразил бывший городской голова Мельников: «Стыдно будет, если наши жены сделаются образованнее мужей». В 1898­м дума провалила вопрос о предоставлении воскресного и праздничного отдыха рабочим и служащим торговых предприятий.

И всё же не «думой единой» жил город. Вопреки косности разного рода, но благодаря предпринимательству, неравнодушию тех же состоятельных купцов и «местному» патриотизму ряда градоначальствующих в Царицыне засыпали овраги, мостили дороги и площади, строили храмы, открывали гимназии, закладывали парки. Начиналось издательское и газетное дело, рос интерес к театру, а позже к кинематографу и спортивным соревнованиям.

В конце 1890­х неудержимое развитие промышленности, торговой деятельности побуждало городскую думу всё чаще и конкретнее обсуждать и решать вопросы о сооружении того же водопровода, долгожданной электростанции. А решение о строительстве трамвайной линии стало событием не только для города, но и для всей России, ибо теперь можно было «на всю Европу» объявить, что технический прогресс шагает не только по губерн­ским, но и по малым городам. Что волжский Царицын первым из уездных городов вслед за конкой пустил с помощью немецкой фирмы по своим, пусть и пыльным, улицам чудо тогдашней техники — электрический трамвай! Да еще и с вагонами отечественного производства.

Но с трамваем мы забежали далеко вперед — в 1913­й. Вернемся в конец 1890­х, когда царицынские депутаты начинали всё активнее думать о насущных для города задачах, текущих и перспективных. Правда, до приоритета городского благоустройства в тогдашней «мэрии» было еще далеко...

Бюджет города увеличивался ежегодно. Например, в 1889 г. он составлял 160 тыс. рублей, а через год уже 376 тыс. — по тем временам сумма значительная. Главные статьи дохода составляли сборы с торговых предприятий, трактиров и других питейных заведений. Относительно расходной части в архивных документах можно встретить сведения, что самые большие суммы шли, например, на содержание полиции, а денег на благоустройство города практически не выделялось. А если что-то и отпускалось, то в течение года сокращали, перераспределяли и эти мизерные суммы. Выходить из положения приходилось за счет состоятельных горожан, меценатов и прочих благотворителей. По этим и другим причинам городское хозяйство развивалось медленно и не удовлетворяло нужды и потребности царицан.

Экономическому росту Царицына в значительной степени способствовало его выгодное географическое положение на Волго-Донской переволоке. Если до 1860 г. в Саратовской губернии, куда входил Царицын, существовал только один крупный по тогдашним меркам металлообрабатывающий завод и несколько десятков мелких различного типа, то через двадцать лет было уже около восьмисот фабрично-заводских предприятий с общим числом работающих более тринадцати тысяч. Львиную долю составляли предприятия по переработке продукции земледелия и животноводства (мукомольные, маслобойные, табачные, кожевенные, суконные и др.), и только на десяти из них трудилось более ста работников. Оборудование, особенно в легкой промышленности, находилось на низком уровне, паровые машины применялись редко. Большое число крестьянских семей занималось производством телег, саней, колес, бочек, выделкой кожи.

Промышленный подъем 1890­х гг. и усиленный рост железнодорожного строительства внесли большие изменения в развитие экономики нашего края. Предприятия расширялись, строились новые крупные заводы и фабрики, оснащенные новой техникой и технологией. Вспомним о том, что в первом году ХХ в. на промышленных предприятиях Царицына трудилось более пяти тысяч человек.

Строительство и эксплуатация железных дорог сделали Царицын крупным железнодорожным узлом и важным транзитным пунктом. В 1862 г. началось движение по Волго-Донской ветке Царицына до Калача-на-Дону. Через десять лет вступила в строй важнейшая Грязе-Царицынская железная дорога, связавшая город с Центральной Россией и зарубежьем. Добавим, что еще через десяток лет заработал Баскунчакский солевозный железнодорожный путь.

Оживлялся водный путь. По Каме и Волге для предприятий города доставлялась уральская руда, а из Баку — нефть и керосин, причем уже в новейших наливных баржах и судах. Знаменитым перевалочным пунктом стал царицынский Нобелевский городок, о чем еще будет сказано. Здесь же производился керосин, а также мазут — как эффективное топливо, уже внедрявшееся на тех же железных дорогах и волжских судах. Таким образом, охват сбыта царицынской промышленной продукции заметно увеличивался, она в немалых количествах отправлялась не только в центральные губернии и зарубежье, но и на Дон, Кубань, на Кавказ и в Среднюю Азию.

Очередному толчку к развитию промышленности Царицына поспособствовал ввод, с начала 1890­х, железнодорожных линий Царицын — Тихорецкая и Царицын — Лихая. Достаточно сказать, что до начала нового века в городе возникло почти сто новых промышленных предприятий — заводов, фабрик, мастерских.

В сферу влияния Царицына постепенно вошел обширный экономический район, на базе чего быстрыми темпами шло развитие различных отраслей промышленности, особенно металлургической. В начале 1880­х вырос упомянутый уже нефтяной комплекс фирмы братьев Нобель. Через пять лет из почти 18 млн пудов нефти, вывезенной из Баку, 12,5 млн пудов поступало в Царицын и частично перерабатывалось здесь же.

Нефтяной городок был своеобразной витриной европейских технических достижений и культуры производства того времени — на его территории, например, находились электростанция и водопровод, появившиеся раньше, чем общегородские. В комплекс входили нефтеналивной флот, нефтеперегонный завод, бондарные и механические мастерские, нефтеперекачивающие эстакады, внушительные резервуарный и цистерновый парки, паровозы, собственная железная дорога, вливавшаяся в «федеральные» магистрали, крепкое административное здание с телефонной связью и библиотекой. «Для лирики» можно добавить сотни деревьев, кустарник, фруктовый сад и даже катер для прогулок по Волге членов коллектива, включая передовых рабочих.

Еще одной важнейшей отраслью промышленности Царицына являлась лесопереработка. В 1881 г. ростовские предприниматели братья Максимовы построили в Царицыне лесозавод с паровой машиной на четыре лесопильные рамы и две круглые пилы, уже в первый год работы он дал продукции на
150 тыс. рублей. Через четыре года в городе работало пять лесозаводов, а новый век встретили почти двадцать. В некоторые периоды царицынская лесоперерабатывающая промышленность по главным показателям занимала ведущее место в России, а группа бекетовских заводов не только по мощности, но и по техническому уровню не уступала лучшим заграничным образцам.

Центр нижневолжской рыбной торговли того времени постепенно перемещался из Астрахани в Царицын. В конце 19­го столетия в городе работали двадцать рыбокоптильных заводов, которые ежегодно выпускали 10—12 млн пудов продукции на сумму до 15 млн рублей. Погордимся  предками, которые на общероссийскую рыбопромышленную выставку 1901 г. представили черную икру и копченую воблу такой выработки, что были отмечены серебряной медалью.

Когда в 1867 г. началась промышленная добыча соли на озере Баскунчак и была построена железная дорога для ее перевозки, Царицын получил преимущественное право в переработке и хранении этого важнейшего продукта. В начале 1880­х в городе имелось пять соляных складов, при которых действовали солемольные мельницы, годовая производительность которых составляла более 3 млн пудов.

Примерно в тот же период Царицын и уездное окрестье стали всероссийским центром производства и реализации горчицы. Изначально переработка горчицы в масло и порошок началась в Саратове и Дубовке. Но уже в 1884 г. в Царицыне вступил в строй первый мощный горчично-маслобойный завод Воронина. А через пять лет здесь действовали  восемь аналогичных предприятий на паровой тяге, которые вырабатывали до 100 тыс. пудов горчичного масла и до двухсот — порошка. «Сарептская» горчица, как ее называют и поныне, славилась на всю страну, была популярна в Европе и Америке.

В Царицыне получала развитие и промышленность строительных материалов, представленная алебастровым и девятнадцатью (!) кирпичными заводами. Конечно, труд здесь преобладал ручной, но на одном из заводов, где владельцем был господин Кольман, формовка кирпича осуществлялась уже машинным способом.

Дом купца М. А. Божескова

Для растущей промышленности и железнодорожного строительства требовалось много металла, спрос на который удовлетворить отечественная промышленность в 1880­х гг. могла только наполовину. Что касается Царицына, то «французский» металлургический завод (ныне «Красный Октябрь») появился на окраине города только в конце 19­го столетия, о чём еще будет сказано. Но за десять лет до пуска завода, при общей нехватке металла в Царицыне, тем не менее возникает металлообрабатывающая и судостроительная промышленность. Уже говорилось о механических мастерских Нобелевского городка, где возводились суда для транспортировки нефтепродуктов, была построена первая железная баржа грузоподъемностью в 120 тыс. пудов, спущены на воду два буксирных парохода.

Можно добавить, что в 1895 г. на верфи Пастухова в Ельшанке для перевозки керосина по Каспию была построена не просто баржа, а целая морская шхуна грузоподъемностью 65 тыс. пудов, развивавшая скорость 12 узлов в час. Поэтому можно без натяжек сказать, что в 1890­х гг. в Царицыне, в отличие от многих других уездных городов, в достаточной степени было развито не только речное, но и морское судостроение.

Вернемся на «французский» завод. В 1897—1898 гг. в России построили девять металлургических предприятий. В их числе был царицынский завод, основанный парижским акционерным «Урало-Волжским металлургическим обществом» («Урал — Волга») с капиталом в 18 млн рублей.

В выборе места строительства определяющую роль сыграли три фактора: наличие трех важных железнодорожных линий и крупнейшая водная магистраль — Волга; дешевая рабочая сила; большой рынок потребления металла. Иностранная компания оперативно получила от царицынских властей 200 десятин земли, и в апреле 1897 г. строительство началось. В возведении нового металлургического гиганта на Волге участвовало свыше двух тысяч рабочих, инженеров и техников. Уже через год вступили в строй девять мартеновских печей, блюминг — крупносортного, сортового, листопрокатного и кровельного цехов. Царицынский завод выпускал торговое железо, рельсы, рельсовые крепления, листовые фермы и другую продукцию. Правда, в очень нелегких условиях жили большинство рабочих, о чём еще будет сказано. Так или иначе, но на базе возраставшего год от года металлургического производства в городе возникло дополнительно полтора десятка металлообрабатывающих предприятий.

Легкая промышленность в Царицыне была представлена несколькими кожевенными предприятиями, мыловаренным заводом Кулыгина, ватной и чулочной фабриками. Имелись также две крупные паровые мукомольные мельницы, четыре пивоваренных и водочный заводы, около двух десятков кондитерских и колбасных производств. Всего к началу нового века в Царицыне насчитывалось почти 190 промышленных предприятий, где трудилось до 10 тыс. рабочих и специалистов. За сорок пореформенных лет наш город превратился в один из развитых индустриальных центров юго-востока Российской империи.

Новый, 1900 год начался в Царицыне с открытия в доме промышленников братьев Серебряковых товарной биржи. В первый же год ее товарооборот составил более чем 100 млн рублей. «Саратовский дневник» характеризует Царицын как один из самых богатых и «бойких» городов на Волге.

Культура, архитектура, образование, здравоохранение, спорт — ко всему этому, подчас своеобразно, приобщался Царицын.

В конце мая 1887 г. композитор П. И. Чайковский, проезжая по Волге, остановился в Царицыне. «Странно как-то, — записал он в дневнике. — На широкой, пустынной, немощеной площади, в коей ноги утопают в песке, вдруг огромный дом на венский лад». Добавим, что подобные архитектурные здания «под Европу» вырастали в городе сером и «облысевшем» — так нередко называли Царицын за нехватку зеленых насаждений.

И всё же по мере развития промышленного производства развивалось и строительство, оказывалось посильное внимание благоустройству города. Царицын, как мы только что отметили, все заметнее застраивался крупными каменными зданиями. В 1881 г. был построен трехэтажный, красивейшей «ажурной», то есть узорно-рельефной, краснокирпичной кладки дом купца и гласного (депутата) городской управы М. А. Божескова. Некоторое время он был в волжских городах самым крупным по кубатуре. В нем, кроме жилых помещений, расположился известнейший магазин «Славянский базар». Кстати, просуществовало здание до начала Сталинградской битвы. Долгое время в нём размещалось реальное училище, после революции — Дворец труда.
В ходе восстановления города из руин на абрисе бывшего здания выстроили в 1952 г. Сталинградский облисполком, ныне здесь Администрация Волгоградской области.

Обнародуем еще несколько цифр. В тот самый 1881­й, когда появился дом Божескова, по данным Географическо-статистического словаря Российской империи, ремесленников в Царицыне было 5295 человек, мастеровых — 2548, из них каменщиков и штукатуров — 231, плотников — 727, кузнецов — 325. Вот руками этих и других безымянных строителей и возводилось в Царицыне всё и вся.

В 1890 г. на главной городской площади было построено еще одно знаковое здание — трехэтажная гостиница «Столичные номера». В первой половине 1950­х здесь «с чистого листа» поднялась гостиница «Сталинград», ныне пятизвездочный отель «Волгоград». Одновременно с возведением «Столичных номеров» в Царицыне завершилось строительство Центральной набережной с благоустроенным откосом, бульваром, обсаженным белой акацией, с деревянной лестницей к пристаням.

В последнее десятилетие века город застраивался еще более интенсивно. Только в 1898 г. городская управа выдала планы на постройку 884 различных зданий, из них реально возвели 630 строений, в том числе более 120 каменных. В этот период в основном сложился торговый центр Царицына: появились большие открытые торговые площадки, Базарная и Сенная площади, в крупных зданиях открылись магазины известных купцов и предпринимателей Губанова, Репникова, Лапшина, Сивякова. На рынках строились каменные ряды специального назначения: мучные, железоскобяные и т. д. Среди них выделялись мясные ряды с просторными ледниками-погребами, считавшимися лучшими в Поволжье.

В 1895 г. в городе действовала небольшая электростанция. Она освещала городской сад и театр «Конкордия». Небольшие динамо-машины имели владельцы крупных домов, магазинов, гостиниц, ресторанов. Уличные электрические фонари появились позднее, общая освещенность города оставалась на низком уровне, многие районы, особенно приовражные и овражные поселки «хибарного» типа, с наступлением темноты тонули во мраке. Правда, Царицын раньше, чем другие города России, обзавелся телефоном. В 1885 г. телефонная станция располагала 90 абонентами, а через четыре года начал действовать телефон связи с правительством.

О здравоохранении в Царицыне можно судить по характеристике, прозвучавшей на съезде врачей в Саратове в марте 1900 г.: «Если санитарное состояние Саратова весьма неудовлетворительно, то Царицын совершенно не подготовлен к борьбе с эпидемиями, смертность в городе доходит до 48 на тысячу жителей, действуют всего две городские амбулатории, статистических сведений нет, эпидемии не прекращаются, дезинфекционной камеры нет, городской больницы нет, единственная земская больница на 40 кроватей». Получается, что Царицын в начале 20­го столетия имел одну больничную койку на 1400 постоянных жителей, а столица губернии Саратов — на 445 человек.

Водопровод в Царицыне появился в 1890 г. Его сеть на первых порах была явно недостаточной, и большинство жителей, особенно окраин, продолжали претерпевать безводье.

В послереформенный период в Царицыне улучшались народное образование, просветительская деятельность и, как следствие, стала развиваться культура. Уже в «вольном» 1861­м в городе открылась воскресная школа, затем начальные школы. В 1875 г. первых учащихся приняла Александровская мужская гимназия, в 1887­м — Мариинская женская. В целом в тот период Царицын располагал двумя гимназиями, четырехклассным училищем и пятью начальными школами.

В связи с развитием промышленности и торговли возникла необходимость в квалифицированных специалистах, мастерах, служащих. В 1896 г. в Царицыне появилось первое ремесленное училище. Готовили в нем слесарей и столяров. Обучение было платным — десять рублей в год за одного ученика. Для училища построили специальное здание с мастерскими и паровой установкой. С 1899 по 1903 г. в Царицыне работала школа телеграфистов, выпустившая более сорока специалистов. К концу столетия в Царицыне уже насчитывалось две мужские и четыре женские гимназии, учительская семинария, два реальных училища, среднетехническое, коммерческое, несколько ремесленных и начальных городских училищ, торговая и художественная школы.

До 1884 г. в Царицыне не было публичных, то есть общественных, библиотек. Только в январе 1895­го при книжном магазине Анабеловой открылась первая библиотека с читальным залом. В том же году подобные библиотеки были открыты энтузиастками просветительства Поспеловой и Шишлянцевой. В июле 1900 г. в городе начала работать публичная библиотека, ее книжный фонд составлял 533 экземпляра, выписывалось 13 газет и 11 журналов. За пользование книгами и посещение читального зала взималась плата, что помогало увеличивать книжный фонд на несколько сотен томов ежегодно.

Развивалось, всё более заинтересовывая царицан, и театральное искусство. Регулярные спектакли начались с осени 1872 г., когда выступила местная труппа под руководством А. С. Астапова. Через десять лет в Царицыне было уже два театра: зимний и летний, руководили ими соответственно А. А Христич и П. М. Медведев, труппы насчитывали до двадцати актеров. В Царицыне не раз гастролировали видные русские артисты: Шаляпин, Южин, Савина, Дальский, Садовский, Андреев-Бурлак. Давал представления здесь также популярный и доступный для простых жителей цирк Никитиных. На арене выступали многие известные артисты, но с особым интересом зрители принимали борцов и силачей, среди которых были Иван Поддубный, Иван Заикин, Анатолий Дуров.

В 1885 г. в городе открылся первый механический театр с «демонстрацией движущихся картин», своего рода предвестник кинематографа, а в 1897­м появился первый, как тогда называли, «синематограф». Кинокартины демонстрировались частями, с перерывами, в которых выступал симфонический или духовой оркестр.

Что касается тогдашних СМИ, то первая газета, «Волжско-Донской листок», вышла в Царицыне в 1885 г. Через семь лет стал печататься «Царицынский листок объявлений», но листок и был листком. В 1897­м в Царицыне появляется ежедневный «Царицынский вестник», призванный стать полноценным во всех смыслах изданием, о чём свидетельствовал подзаголовок: «Газета политическая, экономическая и литературная». Позже в городе появляются газеты «Царицынский путь», «Царицынская жизнь», «Волго-Донской край», расширяются и возводятся новые типографии, начинают выходить книги.

И все же в начале нового века в Царицыне преобладали не учреждения культуры, а церкви, трактиры, питейные заведения. В целом в городе функционировали более двадцати культовых сооружений различных конфессий, семнадцать из них — православные соборы и церкви. А вот ресторанов, трактиров, винных погребов, кабаков, закусочных, рюмочных и прочих «обжорок» — до пятисот. В городе на рубеже веков не было спортивных сооружений. Более или менее развивался лишь конькобежный спорт, но катки устраивали в основном на расчищенном льду Волги.

Основные социальные группы и образ их жизни, доходы, интересы царицан — тоже интересная тема. Памятная книга Саратовской губернии 1872 г. выделяла в Царицыне следующие сословия: дворяне — 132 человека, духовенство — 95, купцы — 631, мещане — 7621, крестьяне — 1648, колонисты — 86, войсковые — 990, отставные — 270, иностранные подданные — 50, инородцы — 124. Это издание не отмечает рабочих, но, скорее всего, они тогда «проходили» как мещане или крестьяне, ибо крупных промышленных предприятий в Царицыне не было. После их появления и образовалась новая социальная группа. Так, в 1900 г. в городе уже насчитывалось 231 предприятие, где постоянно трудились 3300 рабочих. К тому же Царицын был одним из крупных рынков сезонных рабочих. В среднем через него ежегодно проходило около 100—120 тыс. сезонников. Часть их, примерно 15—20 тыс., оседала в городе, главным образом на погрузочных работах.

Береговые грузчики выделялись организацией труда. Работали они артелями, имели свою биржу, которую называли «бендежкой». В Зацарицынской части города на Голицынском взвозе ежедневно в четыре часа утра собирались большие группы потенциальных работников: здесь распределяли наряды. Грузчики отличались товарищеской спаянностью, взаимной поддержкой. Это были физически сильные люди, с независимым характером, острые на словцо, буйные во хмелю, всегда готовые постоять за свои интересы.

Некоторые грузчики выделялись своим внешним, для такой работы весьма экзотическим видом. Носили они войлочные шляпы, холщовые рубахи-косоворотки, нередко подпоясанные кушаком. Добавим широкие, но короткие штаны, лапти или сыромятные чувяки, шерстяные чулки. На спине приспособление для груза («подушка», «коза»), в руках железный крюк на веревке (для поддержки груза). За день один грузчик переносил не одну сотню пудов разнообразного груза, подчас не проходя, а пробегая с ним несколько километров по шатким сходням пристаней то вниз, то вверх, покрикивая встречным: «Сторонись!..»

Тяжелый труд рано выводил грузчиков из строя. У работающих на выгрузке бревен из воды рано развивался ревматизм. У занятых на соляных пристанях и складах быстро снашивалась одежда, разъедалось солью тело. Грузчику нужны были сноровка и профессиональный навык, у новичков опухали плечи, отекали ноги. В Царицыне до 1890­х гг. имелись и женские артели, работавшие на выгрузке мочалы и лубков. Но из-за большого наплыва грузчиков-мужчин эти артели распались.

Жизнь царицынского купечества была деловой, а обустройство — своеобразным. В 1895 г. очевидец, давая общую и чисто внешнюю характеристику Царицыну, отмечал: «Какая-то смесь Азии и Европы, вид захолустно-неряшливый. Грязные улицы в навозе и корках арбузов, ноги вязнут в песке. И вдоль улиц в центре возвышаются двух­ и трехэтажные изящные купеческие дома с громадными, совсем европейскими магазинами».

Впрочем, царицынские купцы и промышленники, ворочая миллионами, не прочь были облагодетельствовать город. В основном на средства купца Александра Александровича Репникова было возведено величественное до сих пор здание — Дом науки и искусства (впоследствии драмтеатр им. М. Горького). Владелец горчично-маслобойного завода, потомственный промышленник Владимир Михайлович Миллер выстроил оригинальной конструкции мюзик-холл, позже известный как кинотеатр «Парнас». Семейству Миллеров принадлежало здание в стиле средневекового замка, построенное на откосе речки Царицы. Еще один промышленник, Константин Васильевич Воронин, построил на главной городской площади здание гостиницы «Столичные номера», на месте которой после войны возвели гостиницу «Сталинград». К сожалению, война не пощадила еще один воронинский архитектурный шедевр — дворец близ набережной на улице Петровской, ныне пересечение улиц Чуйкова и Ленина. Предназначался он вначале для размещения царской семьи во время ожидавшегося визита Николая II в Царицын. Но начавшаяся Первая мировая помешала этому визиту, а в знаковом здании, облицованном финским гранитом, с белоколонным залом и богатейшей лепниной, разместили офицерский госпиталь. В тридцатых годах советская власть отдала дворец сталинградским пионерам.

Однако не видные каменные строения определяли общий облик города. Достаточно сказать, что в конце 19­го столетия здесь на одно каменное здание приходилось восемь деревянных.

В застройке Царицына бросалась в глаза особенность — строился он отдельными поселками вдоль волжского берега и потому все время удлинялся. Поселки обычно отделялись один от другого глубокими оврагами. К крупным поселкам, которые входили в черту города, относились Бутырки, Балканы, Голубинка, Завертяевка, Суслиный, Завальный, Сибирь-гора, Дар-гора, Кавказ, Нахаловка, Ельшанка, Купоросный, Нобелевский, Французский (состоящий из Русской Деревни, Малой Франции и Большой Франции). Рабочие поселки за редким исключением были не благоустроены, без нормальных дорог, о водопроводе и освещении долгое время можно было только мечтать.

Поселки, разбросанные по оврагам (Нахаловка, Голубинка), вообще не имели улиц в обычном понимании этого слова, по ним нельзя было проехать и нелегко пройти. В этом отношении особо выделялся печально знаменитый Кавказ в Зацарицынской овражной части, где жили многие рабочие с семьями, сезонники, береговые грузчики. По оврагам Кавказа лепились сотни хибар, похожих на сбитые ящики, постройки соединялись мостиками, деревянными лесенками или вырубленными в глине ступеньками. Из всех поселков Кавказ держал «первенство» по антисанитарии. Здесь не было своей бани, лавок, школы, хоть какого освещения. Поселок служил приютом для нищеты и частенько убежищем для преступных элементов. Полиция туда практически не заглядывала. Первенствовал Кавказ и по пожароопасности, потому в 1910 г. полностью сгорел.

Практически до конца 19­го столетия в Российской империи продолжительность рабочего дня, уровень заработной платы конкретными государственными законодательными актами не регламентировались и не гарантировались. Владельцы предприятий, купцы и прочие предприниматели эти во­просы решали сами. Только в 1897 г. законодательным порядком продолжительность рабочего дня ограничивалась 11 с половиной часами. Но реально царицынские рабочие трудились на полтора-два часа дольше, зарабатывая при этом от полтинника до полутора рублей в день. Работницы в среднем получали 6—8 рублей в месяц, подростки, дети — и того меньше.

Вроде бы заработки были сносными, но большинство рабочих хозяева и их надсмотрщики изводили штрафами. На металлургическом заводе «Урал — Волга» денежные начеты достигали двух третей сменного заработка. Имелась специальная «Табель взысканий, налагаемых на мастеровых и рабочих», состоявшая из трех десятков пунктов.

Нелегкие условия труда и жизни побуждали рабочих сопротивляться существующим порядкам, выступать за свои права. К концу века забастовки не только на крупных, но и на небольших промышленных предприятиях стали в Царицыне обычным явлением. Одно из первых выступлений рабочих произошло еще в начале 1890­х, когда забастовали грузчики станций Волжская и Донская. В 1895­м останавливали производство работники швейных мастерских купца Рыбинцева. Двумя годами позже прошла забастовка на заводе Воронина. Весной 1897 г. стачку объявили рабочие стекольного завода, весной следующего года — каменщики, строившие металлургический завод, а летом — грузчики лесопильных заводов Максимовых.

Кончался XIX век...